Однажды в сумерках крестьянин сидел на пороге своего бедного дома, наслаждаясь прохладой. Рядом пролегала дорога, ведущая в деревню.
По ней шёл человек, который, увидев старика, подумал: «Этот человек ленив, он не работает и целый день сидит на пороге своего дома».

Немного погодя появился другой путник. Тот подумал: «Этот человек — Дон Жуан. Сидит здесь, чтобы поглядывать на проходящих девушек и, возможно, досаждает им».

Наконец, один лесник, идущий в деревню, подумал: «Этот человек — великий труженик. Он напряжённо трудился весь день и сейчас наслаждается законным отдыхом».

В действительности мы не можем знать многого о крестьянине, который сидит на пороге своего дома. Наоборот, мы многое можем сказать о трёх путниках, прошедших в деревню: первый был лентяем, второй — бабником, а третий — великим тружеником.

Всё, что ты говоришь, — говорит о тебе; особенно, когда ты говоришь о ком-нибудь другом.

Проекция — защитный механизм, при котором человек приписывает внешнему миру нечто, принадлежащее его собственному внутреннему миру.

Хочешь гляди, а не хочешь, так не гляди:
Я уродилась с огромной дырой в груди.
И чтоб ночами от ужаса не кричать,
Все родные решили не замечать.

Доктор, порассмотрев на стене ковры,
Через меня, сообщил мне, что нет дыры.
Мама навешала елочной мишуры.
Папа велел мне стыдиться своей хандры.

Я лила в нее кофе, несла цветы,
Чтобы как-то спасаться от пустоты.
Я вставляла туда мужчин, подруг,
Книги, идеи, работу и все вокруг.

Складывала конфеты и шоколад

Вам показать? Служить другому человеку — значит прежде всего воодушевлять его на хорошие вещи. Для этого можно разные вещи делать — накормить, одеть, но главное-то, в конечном счете, если речь идет о каком-то благе, которое мы по-настоящему можем другому человеку принести, то это одно благо — воодушевить его на что-то хорошее, побудить его сделать что-то хорошее, пробудить в нем какую-то любовь. В этом основной смысл.

Когда мы кормим, скажем, людей, мы кормим не ради кормления как такового, есть более высокая цель у этого всего. Я был в Грозном давным-давно, еще в 1995, наверное, году, когда там была война, и мы раздавали пищу людям. Ко мне одна женщина пришла и стала со слезами на глазах благодарить. И она сказала: «Вы знаете, что вы сделали? Вы меня накормили, понятно, много раз накормили, — это хорошо, но это не так важно. Я учительницей была в школе, и я видела, как от поколения к поколению, от класса к классу идет какая-то деградация. Вы приехали сюда, молодые люди, и вы мне веру в будущее вернули, веру в людей вернули, которую я, будучи учительницей, начала утрачивать, к сожалению».

Вот это служение. Это настоящее служение. Потому что мы человеку даем какой-то другой взгляд на мир, другой способ существования. Это самое большое, что мы можем дать, когда мы начинаем делать что-то бескорыстно для него, воодушевлять. Много есть людей рядом, можно улыбнуться — и это будет нашим служением. Улыбка — это тоже служение.

Вадим Тунеев